Произошедшая трагедия несопоставима с другими, случившимися в Минске ранее. Можно припомнить взрыв на заводе футляров, сгоревший с пассажирами автобус 62-го маршрута... Но столь массовой гибели людей до минувшего воскресного вечера не было.
           Как все случилось? Рассказывают очевидцы.

Герман НЕПОЛЬСКИЙ, 17 лет:
           - Я вернулся с проспекта Машерова еще задолго до начала грозы, и Бог меня миловал. На праздник пришло много людей еще и потому, что проводился финал супермарафона от "Магны". Многим хотелось поучаствовать в розыгрыше призов, получить бесплатный стакан пива, отведать шашлыка, послушать хорошую музыку... Были, в частности, шуточные номера. Мне запомнился уличный персонаж, назвавший себя Гранатометовым, давал девушкам "оборонительные" советы. Видать, никакие советы не помогли, ибо больше всего во время давки на "Немиге" пострадали молодые девушки - они оказались беззащитны в чрезвычайной ситуации...
           В чем-то люди, наверное, сильно согрешили, если это произошло недалеко от православного храма, да еще на Троицу...

Геннадий ШУЛЬМАН, директор минского ООО "Класс-Клуб ДжасКрафт":
           - Наша организация была ответственным устроителем концерта на проспекте Машерова. Сначала, с 16.30 до 20.00, выступали разные артисты, которые были задействованы в праздновании двухлетия телерадиокомпании "Мир". Затем, ровно в 20 часов, началось выступление российской группы "Манго-Манго". Она спела три песни, но в 20.15 (я был за сценой и смотрел на небо и на часы) начался проливной дождь с градом. Мы стали собирать аппаратуру и по мегафону объявили, что концерт из-за непогоды продолжаться не будет. Артисты спрятались в микроавтобусе, а зрители стали расходиться. И в подземном переходе началась трагедия... Я старался помочь пострадавшим как мог. Многих интересует, продавались ли в то время крепкие спиртные напитки на проспекте в рамках праздника. Нет, не продавались...

ЛЕОНИД, 40 лет:
           - Перед дождем резко потемнело, но концерт продолжался, и люди думали, что пронесет. Потом гроза, град... Народ (а это в основном молодежь, некоторые были разморены пивом и жарой) устремился к метро. Я со своими друзьями вышел к обочине проспекта и хотел остановить попутку. Пытались так, кстати, поступить и другие. Однако, хотя нам и удалось остановить две машины, уехать на них не смогли: гаишники, ссылаясь на запрещающие остановки знаки, пресекали наши попытки. К подземному переходу метро мы подошли, когда там было уже столпотворение. Милиционеры пытались отрегулировать поток, но кто их слушал? Мне повезло, отделался лишь порванной рубашкой... Не знаю, кого нужно винить в случившемся. Виновных, по-моему, нет. Прислушиваться надо к прогнозам погоды. Накануне ведь сообщали, что будет дождь.

ЮРИЙ, 16 лет:
           - Милицейское оцепление вмиг смели. Со своими друзьями я оказался в самой гуще трагедии. После кто-то назвал это Апокалипсисом... В переходе была страшная давка, люди падали друг на друга: образовывался слой из 5-6 человек. Мне повезло, я устоял на ногах... Со мной были четыре девчонки и парень. Они погибли... Я их выносил... Кстати, пьяных было мало. Да и они протрезвели. Машины "скорой" приехали быстро. В первую очередь отвозили тяжелораненых. С легкими травмами медики предлагали добираться до больниц самостоятельно. Таким помогали таксисты... Нельзя никого винить в случившемся. Разве что следовало бы заранее побеспокоиться о местах, где люди во время непогоды могли бы укрыться. Да что задним числом...

МАКСИМ В., 27 лет:
           - Я с другом и девушкой тоже оказались в той общей массе, из которой было не выбраться. Людей в переходе - со стороны проспекта Машерова и Троицкого предместья - набилось человек с тысячу. Несколько патрульных милиционеров попытались сдержать поток, но их смяли. А сверху подростки орали и напирали на всех, хотя снизу им кричали не делать этого.
           Люди друг дружку давили так, что дышать было нечем. У меня в глазах потемнело. Передо мной девушка то ли сознание потеряла, то ли умерла. Минут десять длился этот ад. Хорошо, что дождь кончился и сверху беснующаяся молодежь перестала напирать. Когда же начали выбираться из подземного перехода, из метро пошли пассажиры. Хотя в подземку не пускали. Давка была страшная. Мы втроем держались за руки, только поэтому уцелели. А одинокие молоденькие девочки лет по 14-16, которые еще в давке потеряли сознание, попадали...
           Наверху - крики, слезы, истерика... Люди кинулись останавливать машины, чтобы раненых отвезти в больницы. Стали делать пострадавшим искусственное дыхание. Выносили на лужайку трупы. Среди них, говорят, 44 девчонки. Я сам одну вынес...
           Рассказы очевидцев этой трагедии во многом похожи. Они как элементы мозаики, складывающиеся в картину случившегося. Вот еще один такой элемент. Со слов 18-летнего Евгения, находившегося в переходе в тот момент, под ногами спускавшихся в метро людей вздыбилась чугунная решетка ливневой канализации. Она стала своеобразным камнем преткновения: за нее цеплялись, падали, а толпа сзади все напирала и напирала...

           Вот еще одно свидетельство, но о другом.

           Наталья КУЛЕШОВА, минчанка:
           - Этой трагедии, уверена, можно было избежать, так как давка в переходе на "Немиге" до этого уже случалась - 6 июля 1997 года, во время празднования "Купалля". В тот день я везла своего 6-летнего сынишку Колю к бабушке и выходила из метро в сторону Дворца спорта. Но из-за дождя в переходе столпились сотни людей. Образовалась пробка, никуда нельзя было пройти. Я опасалась за жизнь своего ребенка и передала его, сильно испуганного, над головами к выходу. Сама же уцепилась за спину одного парня - он мог как-то сохранять равновесие. Насколько помню, большой прессы этот случай тогда не получил, но поговаривали, что задавили пенсионера, который возвращался из церкви... Неужели милиция не могла учесть этот прецедент?..

Очевидцев расспрашивали Константин Столярчук, Виктор Федорович, Тамара Хамицевич.

           Корреспондент "СБ" встретилась с очевидцем трагедии -- редактором службы информации телерадиокомпании "Мир" Ольгой Алиповой:
           -- Я и мои коллеги Миша Синкевич и Али Шарафет попали туда случайно. Когда начался дождь, мы решили не идти в метро, а взять машину. Но когда увидели весь этот ужас, естественно, выскочили из машины. Это был кошмар: вся земля от Дворца спорта до входа на станцию метро "Немига" была покрыта телами. Не было видно ни земли, ни травы -- только тела. Их укладывали на обочине дороги. Кто-то был без сознания, и те, кто мог, пытались приводить их в чувство. Максимум из того, что они могли сделать, это искусственное дыхание. Но многие, к сожалению, уже были мертвы.
           Мы загрузили тех, кто был без сознания, в машину и попросили водителя отвезти в ближайшую больницу. Среди них не было ни одного мужчины. Это были девушки где-то от 12 лет и старше. Были даже женщины лет шестидесяти.
           Самое страшное из того, что я увидела, это была лежащая женщина, у которой живот был полностью продавлен каблуками.
           В тот момент было всего две машины "скорой помощи", они не справлялись -- столько было тел. Поэтому мы выскакивали на дорогу и останавливали машины, буквально упираясь руками в капот. Некоторые водители соглашались сразу. Мы складывали на заднее сиденье по несколько человек чуть ли не друг на друга, лишь бы только увезти. Когда выносили пострадавших, я сбился со счета.            Между лежащими на асфальте и на траве людьми ходили медики в белых халатах с аппаратами для искусственной вентиляции легких. Те, кто приходил в сознание, начинали стонать, всюду слышен был плач, крики. У некоторых началась истерика. Все искали своих потерявшихся близких, друзей.
           Двое молодых людей вынесли из перехода на руках девушку. Она была практически без одежды, с сине-черным лицом. Никаких признаков жизни она не подавала. Ребята не стали дожидаться места в карете "скорой помощи", один из них, перегородив дорогу, останавливал машины. На дорогу со стороны Машерова и Немиги вышло много людей -- они пытались отвезти пострадавших в больницу. Если кто-то из проезжавших мимо отказывался везти, по машине били ногами и кричали вдогонку. Правда, многие водители сами останавливались и отвозили пострадавших в больницу. Один микроавтобус, вроде бы "Форд-Транзит", уехал битком набитый пострадавшими. На каждом сиденье лежало по человеку.
           Парень, который оказался в самой давке, рассказал мне, что его прижало к стенке и он по поручню, а где и по головам выбрался на мраморный парапет перехода. Кто-то подал ему руку и вытащил наружу. Парень нервно курил и все повторял, что родился в рубашке. Говорит, последнее, что запомнил, это мужчину, который нес на руках ребенка и кричал изо всех сил: "Не задавите ребенка!" Спустя долю секунды толпа накрыла мужчину...

Светлана ЛИЦКЕВИЧ

           В Минской больнице скорой медицинской помощи в травматологии в одной из палат лежат несколько девушек, пострадавших во время воскресной давки в переходе у станции метро "Немига".
           Надя Мацулевич лежит у окна. Рядом с ней посетители -- родители и ее парень Дима. Последний тоже был в переходе, однако для него все закончилось благополучно. У Надежды же множественные ушибы, отдавлены ноги:
           -- Упав, я успела подняться. Меня вновь сбили с ног. Я на кого-то упала во второй раз. На меня сверху навалились еще люди. Начала задыхаться. Потеряла сознание и пришла в себя только когда почувствовала, что кто-то тянет меня за руки.
           -- Я свалился на какую-то девушку, -- рассказывает Дима, -- лицом к ее лицу. Она смотрит на меня -- в глазах мольба и шепчет: "Не задави меня. Воздуха не хватает." А что я мог сделать? На меня люди сверху навалились. Я сам лежал, пошевелиться не мог.
           -- По-моему, -- продолжает рассказывать Надежда, -- виноваты в произошедшем только мы сами -- то есть молодежь. Если бы люди спокойно, здраво мыслили, жертв не было б. То, что мне пришлось пережить в воскресенье, -- это ужасно. Я никогда не испытывала такого страха. Успела попрощаться и с жизнью, и с родными.
           Лена Курсова (у девушки множественные ушибы, переломы ног):
           -- Помню, как поток тащил меня волоком по лестнице. Очнулась, когда кто-то выдергивал за руки из кучи лежащих. Меня достали, и я пошла искать свою девятилетнюю племянницу -- Леночку. Мы были вместе, но в толпе потерялись.
           -- Вы на переломанных ногах ходили, искали племянницу?!
           -- Шок. Все как в тумане было: ничего не понимаешь -- куда идешь, что делаешь. Вышла на проезжую часть. И здесь меня подобрали милиционеры. Отвезли в больницу.
           (Для девятилетней Леночки все закончилось благополучно. Людской поток притер ее к стене у входа в подземку. И сверху, с парапета люди вытащили ее из давки. Девочка назвала свой адрес и ее отвезли домой.)
           У Наташи Некрасовой сломаны ребра.
           -- Сдавили так, что дышать уже не могла. Потом толпа приподняла меня -- ноги до земли не доставали. Я попросту висела и в конце концов потеряла сознание. Очнулась в больнице. Страшно. В приемном покое рядом со мной лежал парень. Он затихал. Его откачивали, но поздно -- кровь ртом шла, он мертв...

Михаил БАРТЕНЬЕВ

           Вчера в 444-й палате хирургического отделения 9-й минской клинической больницы было многолюдно. Четыре женщины, прошедшие через ужас трагедии на "Немиге", трое гостей - таких же потерпевших парней из соседней палаты, два психолога. Игорь Флейшер и Ольга Казанович из Национального института образования помогают своим подопечным обрести душевное равновесие, забыть кошмар, который пережили они буквально на пороге смерти...
23-летняя Инна Михед так и говорит:
           - Мысль была только одна: всё, конец...
           Ее муж Юрий, оттесненный толпой, увидел, как супруга бессильно опустила голову. Закричал: "Инна, дыши, только дыши!" Потом она почувствовала, что ноги не касаются земли, а тело - в наклонном положении. Ее придавили сверху несколько парней. Потом - потеря сознания. Очнулась, когда ее вытаскивал муж. Положил на газон, а она не могла понять, в чем дело. Может, тонула? Вся мокрая, оборванная... Дальше - "скорая", в которой на каталках лежали рядом две девушки. Они умерли в приемном покое больницы...
           В палате на кровати рядом с Инной - ее подруга Юлия Белякина. Ей 20 лет, мужа зовут тоже Юрий. Молодая женщина только во вторник днем пришла в сознание. Вокруг глаз - огромные черные круги, лицо, как и у всех, со следами кровоизлияния. Муж Юли до сих пор не может поверить, что она жива. Обнимает, трогает руки, лицо. Юле еще плохо, выглядит очень уставшей, но оценить трогательную заботу мужа сил хватает...
           Татьяна Ржаева в тот черный день была с мужем Сергеем в церкви, ставили свечку по умершей тете. Она тоже пришла в сознание во вторник. Очень постепенно возвращается к ней память. Кстати, у Юли Белякиной то же самое: ей кажется, что сидела она на каком-то камне, слушала музыку, и... всё. А Татьяна помнит только, что шла по переходу, двери в метро были вроде бы закрыты. Дальше - провал... Теперь восстанавливает события при помощи мужа. Поэтому и просит поговорить с ним. Вот рассказ Сергея:
           - Мы хотели только заглянуть в переход, но толпа втолкнула вовнутрь. Через несколько минут увидел, что Татьяна задыхается, но и сам был уже почти без сил. С чьей-то помощью удалось поднять Таню наверх, сделать искусственное дыхание. Очень за нее боялся, но надо было спасать и других. Две "скорые" только отъехали, рядом же стоял милицейский автобус. Занесли туда Татьяну и еще человек десять - полуживых и мертвых... Но тут опять подъехали машины "03", и милиционеры наотрез отказались ехать в больницу. Пришлось переносить пострадавших в "скорые", а ведь важна была каждая секунда. Татьяну положили кому-то на руки. Живые и мертвые лежали вперемежку. Татьяна выжила, возможно потому, что она - альпинистка. Когда мы отъезжали, на траве оставались лежать сотни людей...
А вот что сказал будущий пекарь Сергей Янчук:
           - Спиной ко мне была прижата тоненькая девушка, а сзади - мужчина, которого я отталкивал локтем, чтобы дать девушке возможность вдохнуть. Дышали мы с ней через раз - то она, то я. Что с ней теперь - не знаю...
           Конечно, эти больные хотят домой. Но главный врач 9-й больницы Владимир Милькаманович, вместе с которым мы вошли в палату, вновь предупредил их: "Раньше, чем на понедельник, не рассчитывайте". А перед этим Владимир Константинович подробно рассказал мне, чем чревата для человека "посттравматическая гипоксическая энцефалопатия" - таков диагноз у пострадавших. На 7-е, 10-е, 15-е сутки могут проявиться осложнения. Пять минут без дыхания - это верная смерть. Но и пара минут могут "аукнуться" пневмонией, инфарктом, язвой желудка и другими тяжелыми недугами. Поэтому необходимо медицинское наблюдение. "Ведь больных пока еще только спасли, но не выходили, не вылечили", - считает главврач. Просто на третьи-пятые сутки наступает эйфория, когда пострадавшим кажется, что у них все в полном порядке. Но медики - народ осторожный. Теперь они поддерживают тонус пациентов различными средствами для улучшения кровообращения и дыхания, витаминами. Делают все, чтобы последствия свести к минимуму.

Жанна Вашкевич.

Марина Загорская
Анастасия Костюкович

           Даже самые подробные репортажи с места событий не смогут передать всю правду о том, что произошло в те роковые десять-пятнадцать минут. У каждого из почти трех тысяч участников она своя...

Сергей Марцелев, бывший лидер "Маладой грамады":
           - В 21.00 я должен был встретиться со знакомыми у входа в станцию метро "Немига". Но вышел на "Октябрьской", чтобы купить сигарет, и пошел пешком. По пути попадались навстречу люди с разбитыми лицами. Прошел слух, что кого-то убило молнией. На "пятачке" у перехода шла погрузка раненых и мертвых в машины "Скорой помощи". Из перехода, казалось, шел густой дым. Вой сирены "Скорой помощи" сливался с рыданиями людей. Под дождем по пояс голые мужчины и милиционеры выносили из перехода людей. У спасателей дрожали руки. Машины "Скорой помощи" выталкивали вручную на проезжую часть - развернуть их на маленькой площадке было невозможно. Происходило все это почти в полной тишине, которую нарушали только крики милиционеров: "Мертвых в последнюю очередь!"
           Я запомнил девушку лет девятнадцати, которую сейчас вижу во сне. У нее было черное лицо, не хватало зубов, был сломан позвоночник: ее несли сложенной, как книжку (но не так, как если бы человек свернулся калачиком, а наоборот).
           "Скорые" подъезжали и увозили людей полтора часа (а не 20 или 30 минут, как сообщают по телевидению). Из залитого кровью перехода пострадавших выносили не только сотрудники милиции и ОМОНа, но и люди в "гражданке", которые оказались в этой толпе. Было невозможно представить себе, что за несколько минут погибло такое количество молодых людей. Мертвых с разбитыми лицами, в разорванной одежде просто складывали поленницей на тротуар.
           Не сойди я на "Октябрьской", через три минуты мог бы оказаться среди них.

           Вадим, десятиклассник одной из минских школ:
           - Никто не думал, что пойдет дождь с градом. Когда это произошло, кто-то побежал в сторону Дворца спорта, кто-то под мост, но больше всего людей двинулось к метро. Мы с другом остались на месте. Там, на концертной площадке, милиционеров было много. Концерт прекратился, потому что микрофоны из-за дождя были отключены. Прошло двадцать минут или полчаса, и только тогда они стали отсекать хвост толпы. Они ничего не могли сделать, потому что остановить толпу у входа в метро было уже невозможно. Многие ребята ведь пили во время праздника пиво: за 10 крышечек от коробок "Магны" давали бокал пива.
           А люди, находившиеся на площадке, ничего не знали о трагедии. Они ждали розыгрыша призов. Мы с другом тоже задержались, чтобы узнать результаты. И выиграли сумку.
           Вчера мной была выброшена последняя пачка сигарет "Магна".

Валерий Ивашковец, шестнадцатилетний школьник, в первый раз пришел в храм и купил в Свято-Духовом Кафедральном соборе сразу 55 свечей, чтобы помянуть всех тех, кто был рядом с ним в том переходе и не остался в живых или находится в реанимации:
           - Я не знаю их имен, но мы были рядом и вместе испытали весь ужас. Я очень переживаю, что мог нанести кому-то в этой свалке увечье или даже невольно послужить причиной смерти. Я не мог двинуть ни ногой, ни рукой. Видел, что стою на чьей-то спине, но сойти было просто невозможно. Я думаю, что если бы не друг, который оказался с краю и изо всех сил тянул меня из толпы, я мог оказаться среди них. Меня спас случай. Теперь я должен всегда помнить о них. Я потерял кроссовки, кошелек и сережку. А они - жизнь.

           Палата больницы скорой помощи. Девчонка в голубом халатике с красными заплаканными глазами и следами от капельниц на руках - шестнадцатилетняя Катя Павлович:
           - Я пошла на концерт с двумя подругами. Все было как обычно. Шел концерт, когда начали собираться тучи. Группа "Манго-Манго" спела две песни, и началась гроза. Почти сразу все люди двинулись в сторону метро. Уже когда спускались по ступенькам, увидели, что впереди кто-то упал, и его пытаются поднять за руки. Подумали: ну, кто-то оступился, упал. Потом видим - не один, а несколько человек лежат на земле. И вдруг в этот момент вся бежавшая сзади толпа навалилась на нас! Это был первый толчок. Мои ноги застряли где-то сзади, а лицом я полетела вперед. Потом второй толчок - впереди меня все упали, и я тоже... (В этот момент Катя заплакала). Я чувствовала, что лежу на ком-то, сверху на меня падали и падали люди, чьи-то ноги по мне шли. Я видела, как упали обе мои подружки. Стало трудно дышать... Двери метро, похоже, были закрыты, потому что люди не могли ни выйти наружу, ни войти в метро. Я помню звук пришедшего поезда и людей, которые выходили из метро, и, глядя на толпу, шли по тоннелю к противоположному выходу. Они проходили мимо, думая, что это ерунда какая-то, ничего серьезного. А некоторые ребята сразу поняли, что творится что-то страшное, и стали оттаскивать упавших людей. Это были простые ребята, выходившие из метро. Я плакала, кричала... Потом меня кто-то взял за руки и стал вытаскивать. Я видела, что и одну мою подружку тоже вытащили. Но я не знаю, что с Алей. Вытащили ли ее? Где она?
           В этот момент Катя заплакала навзрыд. Я пыталась ее успокоить, но какие тут найти слова, когда в глазах девчонки - крик и стон затоптанных людей. Мы с Катиной мамой вышли в коридор. "Катя плачет с того самого времени, как ее принесли домой. Как страшный сон: двери открылись, вошел парень с моей дочерью на руках. Она вся синяя, с кровоподтеках, в грязи, в разорванной одежде. И от страха ничего сказать не может, только плачет. Я сначала думала, мою дочь изнасиловали. Я еще ничего не знала о случившемся. Прошу вас, найдите через газету того парня, что спас мою дочь. Его зовут Женя. Он был там со своим братом Сашей. Он вытащил мою дочь из ада! Он принес ее на руках домой, в Чижовку, и просто закрыл за собой дверь, прежде чем мы успели опомниться и поблагодарить его.
           Катя была в жутком состоянии, и мы вызвали "скорую". Катя об этом еще не знает: когда в приемном отделении ее осматривали врачи, ее подруга Аля была уже мертва. Не знаем, как сказать ей об этом. Но она догадывается. Она еще дома сказала мне: "Алю, наверное, не вытащили..." Мне кажется, такое не может произойти случайно. Судите сами, сколько в этой беде закономерностей. Ну кому пришло в голову устраивать рок-концерт на большой религиозный праздник Святой Троицы, да еще напротив кафедрального собора? Да еще подросткам пиво бесплатно раздавать? Да и потом, место это нехорошее - Немига. Моя Катя учится на экскурсовода и хорошо знает историю города. Она мне сразу сказала: "Мама, это место нехорошее. Там с самого начала истории Минска много людей погибло..." Мистика, если бы не реальность."

           Совсем другого рода пострадавший: крепкий высокий 21-летний парень Алексей. Он сам служит в милиции, но в тот день был не на службе - просто отдыхал:
           - Я одним из первых зашел в метро. Еще никакой давки не было. Было много людей, но давки не было. Когдя я уже спустился в переход по лестнице, увидел, что возле турникета стоит милиция и там упала девушка. Они помогали ей встать, а за это время толпа стала накапливаться у входа в метро. Именно эти два сотрудника милиции, что стояли у турникета, погибли... Люди впереди остановились на лестнице. Я тоже стоял. А сзади народ все прибывал, пока эта пробка из людей не превратилась в тиски. Сначала было невозможно выйти, потом двинуться с места, потом сдавили так, что невозможно стало дышать. Я стоял и, как рыба, выброшенная из воды, заглатывал воздух. Я довольно высокий, и мне это делать было немного легче, чем невысоким ребятам, которые лицами упирались в спины стоящих впереди и задыхались. Я вытянул шею, чтобы дышать, и увидел впереди абсолютно свободный проход тоннеля. Но никто, даже из впереди стоявших, не мог туда пройти, потому что впереди упало несколько людей, а идти по людям никто не хотел. Так продолжалось минут 10. Потом те люди, что стояли сзади и ничего не знали о происшедшем, стали по-наглому напирать, думая, что пробка образовалась только потому, что впереди медленно проходят. Мы стали кричать: "Назад, здесь люди упали!" Но сзади нас никто не слышал. Давка была страшная. Я чувствовал, что на ком-то стою, но ничего не мог сделать. Я постарался приподнять ноги, чтобы не так сильно наступать на того, кто подо мной, но тут один толчок, другой... Люди стали падать, многие от удушья теряли сознание... Я упал, потому что на меня напирали сзади и я не мог владеть своим телом: впереди упали, и я упал вместе с ними. Потом, наверное, я потерял сознание, а очнулся уже под несколькими слоями людей. В этот момент подумал: "Я отсюда уже не выберусь. Кто бы мог подумать, что у меня будет такая нелепая смерть..." Потом я снова потерял сознание. Очнулся от того, что кто-то за руки тянул меня. Я чувствовал сильную боль в спине. Меня вытащили милиционеры и довели до машины "Скорой помощи": я сам не мог идти, что-то случилось с позвоночником. Со мной еще был младший брат. Его тоже вытащили милиционеры. Сначала отвезли в приемное отделение 2-й больницы. До сих пор перед глазами огромная комната, весь пол которой выстелен трупами девчонок, и только узенький коридор оставлен, чтобы можно было провести каталку с новым телом...
           Поскольку Алексей - сотрудник милиции, я поинтересовалась у него, как можно было остановить толпу и предотвратить трагедию. "Думаю, можно было перекрыть вход в метро милицейской машиной. Это блокировало бы подступы толпы. Зная, что такая ситуация может возникнуть, патрульная машина должна была стоять у входа в метро и регулировать входящих людей. Но сейчас уже поздно об этом говорить. Количество милиции на этом концерте было оптимальным. Я знаю, что много недовольных, когда слишком большие наряды милиции охраняют уличные мероприятия. В этот раз ОМОНовцев было достаточно: ни больше, ни меньше. Просто вмешался случай..."

           Как выяснилось, еще человекам сорока Женя сделал искусственное дыхание. И, в чем уверен сам, вернул к жизни как минимум пятерых
           В одном из первых репортажей о событиях на станции метро «Немига» мы писали о парне Жене, который спас девочку Катю Павлович. Мы просили парня позвонить нам в редакцию. Просила его найтись и мама спасенной девочки. Спустя неделю нам позвонила Женина тетя и сообщила телефон своего племянника.
           Нам очень понравились этот молодой, но очень рассудительный человек Женя Бобровский и его друг Тимофей Бородич. И мы склонны доверять им больше, чем кому бы то ни было. Ведь если ребята в том кошмарном месиве смогли не растеряться и, более того, спасли жизни многим, то и их взгляд на произошедшее будет трезвым. Несмотря на то, что четыре ночи подряд парни не могли заснуть и выпили дома все успокоительное...
           Женя был на «Немиге» с трех часов дня до того самого момента, когда увезли последние трупы. Поначалу все было здорово и даже прекрасно. Организация праздника была на уровне. Пива и водки было много. Водку продавали через дорогу во всех магазинах. Милиция, как только видела, что у расположившейся на лужайке компании есть бутылка, грузила в машину сразу всех. Так что заверения о том, что пьяных на празднике не было, ей богу, смешны. Не могли же милиционеры увезти всех, кто пил в тот вечер.
           Компания Жени и Тимофея планировала гулять и под дождем. Потом договорились, что будут прятаться под мостом. Дождь начался очень сильный. И они почему-то побежали в метро. Сами ребята говорят, что если бы побежали хотя бы на 30 секунд раньше, то выносить пришлось бы их самих.
           Они были в толпе. Девчонки на глазах теряли сознание, но не падали потому, что были сдавлены телами рядом идущих. Девушке друга тоже стало плохо, ребята вытянули руки и создали вокруг нее свободное пространство. Беда была в том, что конструкция станции такова, что сверху не видно, что происходит внизу. Казалось, что в метро люди потихоньку заходят. Только когда толпа стала крениться вниз, тело уходило вперед на 45 градусов, а ноги оказались сдавленными идущими сзади, ребята поняли, что впереди - свалка из человеческих тел и, пожалуй, первыми стали скандировать: «Назад!» Им удалось выбраться еще и потому, что руки были не опущены, а подняты к груди.
           Женя говорит, что вынес человек восемь. Тимофей - шестерых, одна девчонка точно была уже мертвой. Первым вынесли сорокалетнего мужчину. Пытались спасти, делали искусственное дыхание, но все было напрасно... Мужчине натянули майку на голову. Все умершие лежали с открытыми глазами.
           Когда толпа отошла, стало видно, что люди лежат слоями, один на одном, в 5-6 ярусов. Девчонки, которые освобождались из-под навалившихся тел, в состоянии шока поднимались и шли на каблуках по тем, кто лежал. Дырки от каблуков ребята видели потом на многих телах, которые выносили из перехода.

«Откуда вы знали, что делать с пострадавшими?» - спрашиваю я у ребят.
Тимофей: «Я учусь в БГУИР на специальности медицинская электроника». Женя: «Насмотрелся сериалов про службу спасения 911, да и тетя у меня медик. Я без всякого стеснения рвал на людях майки, смотрел, не переломаны ли ребра, и пытался запустить сердце... Но чаще всего пульс был, не было дыхания. Искусственное дыхание я сделал человекам сорока... Все руки сейчас покусаны. У людей судорогой сводило челюсти, и приходилось их силой раздвигать, фиксируя зажигалкой или спичечным коробком... Многие выносили своих знакомых, но потом стояли над ними и плакали. И просили: «Помоги нам! Помоги!» Я спрашивал, сколько минут человек уже вот так лежит. Если больше 10, то я не подходил и бежал дальше. Таких, как мы с Тимофеем, бегало человек 20, наверное. Милиция и ОМОН тоже действовали, но по их действиям было видно, что ОМОН, честное слово, поначалу растерялся... Омоновцев позвали из автобуса, когда давка уже заканчивалась и оставалось только выносить трупы. После того, как вынесли всех, двое омоновцев сняли береты и плакали».

           Мы надеемся этим материалом поставить точку, поэтому еще раз задавали ребятам все те же вопросы, на которые сами до сих пор ищем ответы.

Были ли закрыты двери?
           Да. Но, во-первых, свалка была образована еще до того, как их закрыли. Во-вторых, - за несколько метров до двери.

Сколько было милиции?
           Много. Но когда пошел дождь, стражи порядка спрятались в автобусе и ни у кого из них не шевельнулась мысль о том, что и все остальные тоже побегут прятаться сейчас, а не после концерта. В переходе было максимум милиционеров восемь. Они не смогли остановить толпу. Где-то пятеро из них обежали толпу сзади и отсекли хвост. Людей останавливали единственно возможным способом и жестоко: с помощью дубинок и кулаков.

Как быстро приехала «скорая»?
           Первая - минут через 5-7. Остальные - через минут 20, не раньше. Врачи загружали машины, и водитель уезжал. Медики оставались и обходили тела с аппаратом искусственного дыхания. Но хотя бы на 10 минут раньше...

Были ли мародеры?
           Никого Женя с Тимофеем не видели. Девчонки лежали в золоте, в переходе валялись многочисленные сумки, но никому это не было нужно. Потом уже милиция составляла валяющуюся в переходе обувь по парам. Женя с Тимофеем на следующий день отвозили сумку родителям девушки Оли. Олю увезли в больницу, а сумка осталась у ребят... Там была зачетка с адресом.
           Правда, после первой публикации мне позвонили друзья погибшего омоновца Володи Говена и сказали, что в морге с их товарища сняли золотое обручальное кольцо.

Сколько было мертвых?
           Ребятам, конечно же, показалось, что их больше. Но рассуждать об этом они не стали. Правда, рассказали о том, что все врачи в минских клиниках давали подписку о неразглашении информации о количестве поступивших трупов. Это им сказал один из работников больницы. В этом мы, журналисты, тоже имели возможность убедиться. Но надписи типа «Андрей, тебя нет в списках, но ты есть в наших сердцах...» можно прочитать даже в переходе на «Немиге».